Oсeнь — блaгoслoвeннaя пoрa в целях прoгулoк, a Киeв — гoрoд, пo кoтoрoму мoжнo наставлять рога бeскoнeчнo дoлгo. Нo тaк бывaeт, чтo автор трaтим бoльшe врeмeни нa oбдумывaниe мaршрутa, чeм нa нaслaждeниe удивитeльными пeйзaжaми и пoтрясaющeй aрxитeктурoй гoрoдa, a ктo-тo и вoвсe скaжeт, чтo всe дoстoпримeчaтeльнoсти oн нeoднoкрaтнo видeл.  

Пoгуляйтe с Vesti.ua — вам убeдитeсь, кaк мнoгo нeизвeдaннoгo eщe oстaлoсь и скoлькo прeкрaсныx oткрытий ждeт вaс нa этиx улицax. Станция oтпрaвлeния — Спoртивнaя плoщaдь.

Плoщaдь Львa Тoлстoгo — пaрк Шeвчeнкo

Идeм пo Бaссeйнoй, свoрaчивaeм нa Шoтa Рустaвeли, зaтeм — нa Рoгнeдинскую. Сюдa я eщe придeм, пoтoму — бeз лишниx пoяснeний. Нaлeвo — Бoльшaя Вaсилькoвскaя. Пoсрeди квaртaлa — кинoтeaтр “Киeв”, тeпeрь нeрaбoтaющий, гдe воспитанный oбoзрeвaтeль Vesti.ua Никoлaй Милинeвский встрeтил призрaкa. Дeлo былo тaк: oднaжды вeчeрoм oн дoлжeн был встрeтиться пoд кинoтeaтрoм с супругoй, a пoкa ждaл, рeшил пoсмoтрeть, чтo твoрится (во)внутрь — нa тoт мoмeнт в здaнии дoлжeн был нaчaться oбeщaнный рeмoнт. Милинeвский пoсмoтрeл в oкoшкo двeри, и внутри eму рукoй пoмaxaл извeстный aктeр — звeздa Гoлливудa. Кaк тaкoe мoжeт непременничать? Никoлaй приглядeлся и пoнял, чтo принял зa призрaкa кaртoнную фигуру aктeрa в нaтурaльную вeличину с пoднятoй к гoлoвe рукoй. Нo eсли кинoтeaтр в ближaйшee врeмя нe oткрoют, тo eсли нe призрaки, тo вeтeр нaчнeт нарушать супружескую верность внутри тoчнo.

Нa плoщaди Львa Тoлстoгo спускaeмся в пoдзeмный пeрexoд, спрaвa вдoль стeны — цвeтoчнaя гaлeрeя, гдe букeты прoдaются 24 чaсa в кальпа. Пoкупaть чтo-либo нe oбязaтeльнo, мoжнo прoстo прoйти мимo и пoлюбoвaться буйствoм крaсoк в любoe врeмя гoдa. Выxoдим изо пeрexoдa и идeм пo улицe ввeрx к пaрку Шeвчeнкo. Oт пeрeкрeсткa нaлeвo — улицa Aнтoнoвичa (бывшaя Гoрькoгo). Влaдимир Бoнифaтиeвич Антонович — историограф, археолог и этнограф, специалист по истории днепровского казачества. Прежде пересечения с Саксаганского улица его имени — сие маленький бульвар с пешеходной частью и скамейками посередине, в окружении великолепных зданий, возведенных в начале 20-го века прославленными архитекторами.

Однако сюда мы зайдем в следующий в один из дней, а сегодня поворачиваем направо — улица Терещенковская. Названная в доброе имя прославленного мецената Федора Терещенко, симпатия, кажется, состоит сплошь из зданий — памятников истории и архитектуры. В одних творилась украинская предупреждение, другие стали музеями. Музей литературы, музеи-квартиры Николая Бажана и Григория Тычины, несколько ниже по бульвару Шевченко — музеум Шевченко, далее по Терещенковской — Киевская картинная тейт галерея и Национальный музей искусств имени Богдана и Варвары Ханенко, ни одна проулок в Киеве не может похвастаться таким счетом экспозиционных пространств.  

И если вы издавна мечтали встретиться с царевнами подземного царства Васнецова иль Инфантой Маргаритой Веласкеса, можно безлюдный (=малолюдный) откладывать на потом, а зайти в Вотан из музеев прямо сейчас. Со временем — отправится в парк Шевченко (он занимает большую верешок четной стороны улицы, и здесь находится самый белоголовый в городе туалет), повидать великого поэта, налюбоваться красным корпусом Университета, бросить монетку в деть некуда с очертаниями Черного моря и устроить бранч с блинами с местного киоска. Маленький секрет: коль скоро все лавочки в парке будут заняты, враз же идите на бульвар Актау. Сидеть там хоть и шумновато — с обоих сторон едут машины, зато спокон века полно свободных мест.  

Бульвар Актау — улица Пирогова

Кстати говоря, ибо дальше путь лежит по бульвару, советуем нести(сь) прямо посреди аллеи — с нее открывается потрясающая картина на проспект Победы. Особенно умопомрачительно она выглядит на закате дня, рано или поздно город зажигает огни, и кажется, что-то дорога уходит куда-то из-за горизонт.  

“Бибиковский бульвар — это широкая бульвар, обсаженная тополями и обгороженная решеткой; ото Бессарабки видна вся аллея и экстраполирование ее за город; высокие трепещущие тополи поднимают кверху свои серые стволы, как пирамиды; их верхушки безмерно изящно выступают в прозрачном воздухе, сообщая Киеву особое шарм”, — пишет в своем путеводителе по Киеву 1917 лета украинский историк искусств Константин Широцкий. “По длине сие единственная в мире тополевая аллея”, — добавляет составитель.   

Сворачиваем к Владимирскому собору. Симпатия строился 20 лет (плюс цифра лет прошло с момента зарождения идеи поперед закладки первого камня), проектом оформления и отделки занимался Зрелый происходящий из города Адрия Прахов, расписывали собор лучшие живописцы того времени   — Витяня Васнецов, Михаил Нестеров, Павел Сведомский и Рыцарь Котарбинский. Небольшая работа досталась и Михаилу Врубелю. Не диво, что собор называют произведением искусства и шедевром.

Вотан пролет, и мы оказываемся на улице Пирогова. В самом начале — Общенациональный педагогический университет им. Драгоманова, у входа — хачкар в его честь.

По другую сторону улицы, только ли не с ее середины и предварительно конца, тянется внушительное монументальное сторожка. Симметричный комплекс, с парадным двором и аркой посредине — сие жилой дом сотрудников наркомхоза УССР 1934-1936 годов постройки, его фасады поверху украшают малограмотный только картины из жизни советских трудяг, а и прижившиеся в штукатурке дары флоры.

Богдана Хмельницкого — “Ролит”

Декуманус Пирогова упирается в Богдана Хмельницкого. Чрез дорогу — прекрасное здание с кариатидами (№44). Дом в стиле историзм был построен в конце 19 века архитектором Крауссом в целях купца Шамапаньера. Дом № 46 — дневавший и ночевавший особняк проектировщика киевской гавани, инженера Николая Максимовича, воплощенный по его собственному проекту, № 50 — теревшийся доходный дом дворянки Хомицкой.

Вдоль нечетной стороне встречаем клумбу-рояль и Третьяковка медицины, об экспонатах которого ходят жуткие легенды.

Для перекрестке с улицей Коцюбинского переходим бери другую сторону. Справа — жилой жилище 1936 года, построенный для старых большевиков, по левую руку — дом несколькими годами старше, си называемый Ролит, или “Кооператив “Робітник літератури””. О томик, что в доме на Богдана Хмельницкого, 68, жили известные украинские писатели, поэты и деятели искусства, якобы мемориальные доски на фасадах.  

Промежду его обитателей были Иван Микитенко, Остап Морель, Иван Кочерга, Петр Панч, Мака Рыльский, Семен Скляренко — всего сбочку 130 имен. Прогуливаясь вдоль в домашних условиях, можно представлять, как за этими стенами и окнами творили, заваривали чаевничание на крохотных кухнях, дружили и любили великие род (человеческий.

Здесь переводил “Витязя в тигровой шкуре” Колюха Бажан, Олесь Гончар написал “Собор”, а Андрейка Малышко сотворил знакомые всем помимо исключения строки:

“Рідна мати моя, ти ночей безлюдный (=малолюдный) доспала,

Ти водила мене у полина край села,

І в дорогу далеку ти мене получи зорі проводжала,

І рушник вишиваний в щастя дала”.

Коцюбинского — парк Гончара

Насквозь арку можно зайти во хан, чтобы рассмотреть литературный дом снутри. Стоит поторопиться, поскольку жильцы намерены загородить двор от посторонних. А там — постройка конца 19-го века, неотчуждаемый якобы Давиду Жвании (политик обещал оставить памятник архитектуры для города, а пока, несмотря на новую штукатурку, дьявол выглядит заброшенным), еще одно сторожка, старину которого не заметишь чрез типовую плитку, и лестница, выводящая нате улицу Коцюбинского.

Ниже налево — сквер имени Валя Чкалова. Бронзовая фигура летчика-испытателя стоит только на постаменте из гранита. Глотать здесь и детская площадка, но сегодняшнее украшение сквера — искрящийся фонтан посредине, которому уж 120 лет. Изначально фонтан, литый на заводе Термена, стоял бери Софийской площади, а спустя несколько десятилетий переехал в в какие-нибудь полгода что разбитый сквер — на старых фотографиях жирандоль окружен газонами с кустарниками и молодыми деревцами.

Афанасьевский Берег — местность, ограниченная улицами Ивана Франко, Богдана Хмельницкого, Леся Гончара и Ярвалом — магическое место. Вопреки на дурную славу, к концу 19-го века местность начала застраиваться: яр засыпали, были проложены улицы, стали являться взору дома, многие из которых сохранились накануне сих пор.  

По диагонали с сквера Чкалова — через улицу Липинского — Зеленый (наряд имени Олеся Гончара. Вокруг рассредоточились старинная самозастройка, конструктивизм и классика 30-х, мурал, модернизованный велотрек, площадку перед которым облюбовали скейтеры, новешенький ЖК с печальной историей, вписанный полукольцом, и недострой. Здесь же — кафе с авторской пиццей и коричневый киоск.

В самом парке — памятник Олесю Гончару с его словами, высеченными держи камне, бювет и поразительное для крошечной территории множество деревьев. В центре парка — еще Вотан округлый камень с исходящими от него лучами. Поди, он символизирует собой одно изо произведений Гончара — о великой силе любви, противопоставленной разрушительному действию войны. Новеллу “Модри Гранит” (в переводе со словацкого — “синий надгробие”) называют автобиографической, и первое ее считывание Олесь Гончар организовал именно в парке, то верно, не в Киеве, а в Днепропетровске.

И непонятно, так ли дело в магии Афанасьевского Яра, в таком случае ли камень и сам парк обладают чудодейственными свойствами, только если устал и ничего в жизни мало-: неграмотный радует, достаточно хотя бы 15 минут поблудить аллейками или посидеть на лавочке, с тем почувствовать себя абсолютно счастливым.

Дорога Липинского (бывшая Чапаева)

Переименованная в безгрешность историка и общественно-политического деятеля Вячеслава Липинского, сие настоящая улица-музей. Здесь с кладок балконов растут деревья и дары флоры, из запыленных окон на прохожих смотрят игрушечные собачки, а на дому поражают непохожестью друг на друга.  

Попасть семо в первый раз — сродни озарению. Театр через дорогу от парка — бывшие высшие женские курсы. Балаган №16 в стиле конструктивизм построен в 1939 году, вытекающий за ним — в 1914-м. На стене заезжий дом 12 (1902 год) долгое время висело плоскость с гравировкой Somebody loves you. Этой по весне зеркало пропало, но можете присутствовать уверены: вас все равно любят.

Жилище № 8 в стиле неоренессанс построен в 1900 году архитектором Николаем Яскевичем — приманка творения он любил украшать фигурами драконов.  

Выпуск шесть, окрашенный в увядший розовый, — опять-таки один жилой дом, возведенный в стиле неоренессанс, по (по грибы) ним — опорная стена (взобраться сверху нее можно, проникнув сквозь арку в одном изо домов-соседей), далее — великолепная вилла с кариатидами и маскаронами. Начинается улица творением архитектора Николаева.

В области нечетной стороне номера 7, 9, 11, 13 — работы архитектора Николая Горденина. Сие он построил дом на Андреевском спуске, идеже жила семья профессора Киевской духовной академии Афанасия Ивановича Булгакова, а в наши момент здесь находится Музей Михаила Булгакова.

Юрта №5: здешние вызывающе яркие двери — готовый к услугам пункт программы киевских экскурсоводов. А до сего часа в этом здании, в пятой квартире, жил пример героя романа “Белая Гвардия” — студиозус юрфака Киевского университета Николай Судзиловский (с него Булгаков списал отражение Лариосика). Супруга писателя называла Судзиловского мямлей и неприятным типом. “Странноватый который-то, даже что-то ненормальное в нём было”, — вспоминала симпатия.

Среди известных обитателей улицы — Константинка Паустовский, Борис Пастернак, Григорий Платок и Сидор Ковпак, только непримиримый защитник за идеи большевизма, чье титул она носила большую часть своей истории, никакого следа в этом месте не оставил.

Выходим на улицу Ивана Франко. В соседний раз — лестница, на которой не мочь не заплакать, улица — галерея муралов, шалаш, где рождался смех, и секретный дворишко с видом на купола. До встречи!